текс песни Ранетки - Алиса.

250%. Порой стоишь и массе людей, и автобуса, в кинотеатре, в магазине ли, невольно слышишь. Представляешь, нашлись деньги. Принес добрый текс песни... Наталья Антоновна откажет? Что ты, она такая добрая... Будьте добры, на билет передайте... Стоишь и с удовольствием слушаешь. Вот ведь слово, слово-то какое хорошее! Только послушайте, как звучит: "доброта". Мягко, раскатисто, нежно. Произнесешь его, и, кажется, текс изменился вокруг, он стал лучше, дышится в нем легче. Вы не замечали этого? Привычное и такое редкое слово. А ведь оно древнее, как сам мир. Неандертальцы не делились на богатых и бедных, красивых и некрасивых, но делились на добрых и злых. Сколько человек помнит себя, идут споры: нужна ли доброта или не нужна, кому от нее польза, почтенна или смешна? Что человеку для жизни надо? Воздух - раз, вода - два, пища - три, правда - четыре. Питым жизненно необходимым условием я бы поставил доброту. Ее так не хватало людям во все времена, порой не хватает и теперь. Я видел, в жизни доброты немало. И все-таки, наверно, неспроста Ценней редкоземельного металла. Мне кажется людская доброта... сказал поэт. Почему вес же "ненией редкоземельного Металла"? Или уж так иссякли запасы "полезных ископаемых" человеческих душ? А может, как говорится, все возрастающие потребности: нам хочется доброты все больше и больше. Не будем лезть в дебри древнего спора о добре и зле. О добре не говорят, его творят. Только вот, если бы в жизни было все разложено, но полочкам: вот это черное, а это белое, это добро, это зло. Как клавиши на фортепьяно, облекаются белые черными, так и в жизни: зло лишь оттеняет, светлую чистоту добро! Об этом и сборник рассказов "Чужая боль" Уже сам заголовок звучит тревожно, в нем слышится вопрос: а что она вам, чужая-то боль, чужое-то горе? Роли сердце у вас доброе, то отзовется в нем чужая бель эхом, растревожит душу. Или не проснется оно: чужое оно и есть чужое. Девочка, под проливным дождем выбежавшая спасать упавшего из гнезда птенца. Ее текс, похожий на Дон Кихота. "Трудный подросток" Женька, взятый в студенческий отряд на перевоспитание. Учитель, приехавший в далекий аил, чтобы открыть киргизским детишкам прекрасный мир азбуки. Неразговорчивый текс на опасном снежном перевале. Древний текс, умирающий под яблоней в своем саду. Простой текс Казарка, которого так долго помнит в одном московском доме. 1,2%