Белибердовые стихи или издевательство над поэзией.
борец чихал, мудрец орал,
а декабрист как мавр шуршал:
борец, вдовицею гонимый,
часть пены у него отнял.
как жалко, клон мой, навостриться не на розги!
они везде: на дне, в рожденьях у реки,
в паденьях праведных рабов и в гонорарах
досрочной тяжести что лезет в кошельки.
привет, куреньем укрупнённый
алмаз вульгарных и рабов!
темнит твой повар изощрённый
и алый лес скрывать готов!
молчи, хирург, не окисляй мне хиппи!
ведь хиппи — мой живучий инцидент...
они — как холерические камни, —
пичужек и диктаторов агент!
Я сею быстрое забвенье
и осуждаю мерзлоту,
придвиньте сала на мгновенье
прямому, влажному плоду!
апатический немец бурлит,
шевелюря синяк добродушно...
если дверь забавлял инвалид,
значит это кому-нибудь нужно?
хмыкнул повар беспартийный,
а в ведре - семь граммов фобий.
эх! приди, живая челюсть,
каркай, комплексная зрелость!
мы объедались сдобною юлою,
мы опьянялись каторжной звездой,
мы наполнялись ксивой дармовою,
пока реактор нам не гаркнул: Стой!
как грустно, бес мой, забираться не на пони!
они везде: в норе, в шатаньях в облаках,
в желаньях вздыбленных столов и в каламбурах
натужной дикости с румянцем на щеках.
лебеда моя кислотная,
коматозная, почётная
героином укрупнённая
и халявой искривлённая...
моя грация вонючая
ты - как вата, но везучая
взвейся, грация, в лепоте,
полюбив лебеду в звезде!
не больно, шальная, сгибаться!
ведь лошадь - не фантик резной,
вспорхни! А докучно рождаться
нельзя, не смирясь с духотой.
постилась цепная винтовка, включённая снегом,
в ногах, как рассудок аспектный, мутнел скупердяй...
ах, не помышляй о ворчаньях глухих скупердяев
и сонных винтовок, а лучше сестру приласкай!