Белибердовые стихи или издевательство над поэзией.
Он стал задумчиво черствей
с тех пор, как посетил сераль:
приехал в ад, надел медаль
и янтарём пугал людей...
во вторник в зверюгу по кличке "маркиза"
влюбился один подоконник тактический,
зверюга отчалила: "дай бриолина!
я стану огромной, резной и панической!"
Я кричу демонически:
длань моя, ты отринь меня,
солнышком, бранным солнышком
лети, лети к чудному снобу,
отпрыгнув экзотерически...
ты хочешь, взрывная, качаться!
ведь жалость - не мерин родной,
вспорхни! А скандально мужаться
нельзя, не мирясь с простотой.
перевязанные цепью пугачи
есть вершина старых правд коллекционных
срифмовали их мужские стукачи,
растопорщили ребром разнофасонным...
гнездилась цепная коляска, гонимая честью,
в шкафу, как отшельник буквальный, пылал остроклюй...
ах, не говори о мерцаньях земных остроклюев
и знойных колясок, а лучше пчелу арестуй!
пусть гнётся ментальное гетто!
хрюшку реликвии
полюбим!
мы говорим - "зритель",
подразумеваем - "мидия"!
мы говорим - "мидия" -
подразумеваем - "кактус"!
трибун чихал, султан хрипел,
а приговор как бог лежал,
и никого из них, пятнистых,
великий рок не отрицал...
растёртый не челюстью нудной, а мокрой изнанкой,
ты вёсел не ждал а, в печи, уважая посланье,
спонтанную манну вращал... ха, не каркай, скрипучий:
спонтанная манна - история нудных страданий!